Иван Иванович Гак "МОЯ ИСТОРИЯ"

Итак, я стал военнопленным. Условия в лагере были ужасные. Первые дни вообще не кормили. К счастью, для меня это длилось не долго. Вступать в контакт с немцами я боялся, всё мне тот кругломордый перед глазами стоял. Все же я держался не далеко от забора, чтобы слышать, что говорят.

Однажды пришёл офицер и попросил дежурного, чтобы он выбрал 20 человек из области Полтавы. Там я до сих пор никогда не был, но из географии знал, что Полтава лежит в направлении моей Родины. Я за- явил, что я из Полтавы, и оказался среди этих 20 человек. Вскоре подали грузовик, нас посадили и мы поехали в Полтаву. Ехали в крытой машине, мы ничего не видели, как вдруг машина остановилась и офицер объявил : " Klo !".Мы поняли, некоторые вылезли из машины, и тут офицер спрашивает : " Есть тут кто-нибудь, кто хоть немного понимает по-немецки ? " Я ему ответил, что говорю по-немецки. Когда он услышал, что я чисто говорю по-немецки, он приказал мне пересесть к нему в легковую машину. По дороге он всё расспрашивал меня, кто я такой, я объяснил, что немец, был призван в Армию, и вот я тут. Он мне и говорит : "Ладно, Йоган, побудь немного со мной и я отпущу тебя из лагеря и ты поедешь домой". Этот офицер был очень сочувствующий, полная противоположность тому, круглолицему.

В Полтаве для офицера уже был приготовлена комната и для меня в том же доме нашлась комнатка. Так я, бывший учитель, заведующий школой, потом сапёр Красной Армии стал одновремённо и военнопленным, и денщиком, и переводчиком. Я был бесконвойный, ходил, куда хотел, имел бумагу : "Гак Йоган, на службе у оберлейтенанта такого-то. ( Фамилию я забыл.)

Снимок сделан в Полтаве в сентябре 1941 года.

Вскоре, после прибытия в Полтаву, со мною случилось событие, которое отразилось на всю мою дальнейшую жизнь. Однажды на улице, не доходя до своей квартиры, мне стало плохо, я сел на порог возле какого-то дома, и там потерял сознание. Очнулся я через 6 дней в какой-то комнате. Надо мной стоял высокий человек в очках и в белом халате, очевидно, врач, в руках у него был шприц. Когда он заметил, что я открыл глаза и смотрю на него, он сказал : " Na, endlich !" - " После 28 уколов ты пришёл в себя, теперь будешь жить!" и ушёл. Я узнал, что заболел тифом. Немцы боялись этой болезни, как огня, и, наверное, этот врач испытывал на мне противотифозное средство. Постепенно я приходил в себя, и у меня появился аппетит. Ничего уже не болело, но вставать ещё не мог. Вход в мою комнату был запрещён, только санитары обслуживали меня. Через несколько дней заходит санитар и спрашивает, "Как себя чувствуешь? Пришла твоя жена, можешь ли ты её принять? ". Для меня это было полной неожиданностью, я уже подумал, что потерял память. Какая жена ? А он повторяет вопрос:" Можешь поговорить с ней?" Я ответил, что пусть зайдёт. Санитар открыл дверь и вошла молодая, красивая девушка, по- здоровалась и назвала меня по имени и отчеству. Этого я не ожидал, мне было не по себе. Я посмотрел на неё и на себя. Мои руки были сморщенные, кожа да кости, давно не бритый. Она заметила мою растерянность и сказала, что зайдёт ко мне по - позже, и ушла. Как мне было досадно, что я не спросил, кто она, как её зовут.

С этого дня я каждый день, каждый час ждал её, но она не приходила. Я быстро поправлялся, уже мог вставать, попросил зеркало, побрился - всё ждал её, но она не приходила. Через несколько дней забежал ко мне паренёк, лет 12 и говорит : " Меня прислала моя сестра Нина, она у вас была." так узнал её имя. Я расспрашивал, кто они, от- куда знаете меня ?. Он рассказал, что Нина вы- шла из дома и увидела, что недалеко лежит красноармеец. Сначала она подумала, что мертвый, а потом заметила, что живой. Она посоветовалась с родителями и они решили заявить в немецкий лазарет. Оттуда пришёл санитар, нашёл какую-то бумажку и ушёл. а вскоре пришёл врач и двое с носилками.( Видно они про- читали, что я на службе у оберлейтенанта.)

Жителям приказали отойти и не подходить, меня раздели, одежду бросили там-же а меня унесли. Эти люди подобрали мою одежду, прокипятили, выстирали, выгладили, чтобы вернуть, если я выживу. Из моей солдатской книжки они узнали, кто я. Когда они узнали, что я выжил, то решили принести мою одежду. Но Нину ко мне не пускали, т.к. вход ко мне был запрещён. Тогда Нинина мама посоветовала сказать немцам, что она моя жена, тогда немцы пустят. Так она и сделала. Я быстро поправлялся после болезни и настало время уходить из лазарета. Когда я выходил из комнаты, то невольно оглянулся. На двери висела табличка: "Eintritt streng verboten!" "Вход строго запрещён!".

В этой изолированной комнате я провел почти месяц. Выздоровев, я решил зайти к семье Шеховцовых. Это была фамилия Нины. Я привел себя в порядок и подался к ним. Зашёл и увидел Нину. Она сидела на диване, поджав одну ногу под себя. Сначала она не узнала меня, что я есть тот самый, которого она навещала в госпитале. С этого времени мы стали встречаться. Наверно вы догадались, что это та самая Нина, которая навещала меня и назвалась моей женой. А ведь позже она действительно стала моей женой, а вашей мамой и бабушкой. После болезни я вернулся к моему шефу. Он сдержал своё слово и отпустил меня из лагеря. Я получил бумагу с печатью, что я освобождён, с просьбой ко всем учреждениям, оказывать мне помощь. С этой бумагой я мог идти, куда я хочу.

Встал вопрос, что делать? С семьёй Шеховцовых я был уже хорошо знаком, часто бывал у них. Нина мне нравилась, но наши отношения ещё были совсем официальные. Я знал, что не далеко у меня есть отец, мать, сестра и два брата, которых я давно не видел. Да и Соня была там, и я решил ехать домой. Приехал я в свои родные края. Издалека увидел я наш дом. Ноги сами быстрее понесли меня туда. Но, к сожалению, ни в доме, ни в селе я не нашел ни одной немецкой души. Всех успели вывезти. В наших домах жили чужие люди. Ведь в домах осталось всё, что нужно для жизни: крепкие дома, скот, инвентарь, запас продуктов. Я спрашивал:" Где же хозяева?" Мне отвечали, что это были немцы и их выгнали. Мне так хотелось зайти в свой родной дом и всех оттуда выгнать. Но заговорил здравый смысл. Неизвестно, что будет дальше, чем окончится война. И оставаться там я не мог. Молча ушёл на станцию. Решил снова уехать в Полтаву. Признаюсь вам, что я тайком чувствовал радость снова встретиться с Ниной. В Полтаву я приехал утром и сразу пошел на ту улицу, где жила Нина. Не знаю, как это получилось, но Нина шла мне навстречу. Мы встретились посреди улицы и молча обнялись.

Такими мы были, когда познакомились

-5-

<< НА ПЕРВУЮ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
14 15 16 17 18 19 20 МОЯ МОЛИТВА